Преподобный Павел, в миру Прокопий, был сыном греческого императора Михаила Куропалата, прозванного Рангавеем. Рождение его радостно и торжественно праздновал весь Константинополь. Едва только Прокопий был отнят от груди, отец его, благочестивый и миролюбивый человек, тяготясь придворными смутами и всей суетой мирской, отказался от престола и поступил в выстроенный им самим монастырь, названный Мерелеоном, где и скончался в иночестве. Престол после Михаила Куропалата занял лев Армянин. Опасаясь в малолетнем Прокопии будущего соперника в правах на престол, решился изувечить его посредством варварского оскопления.
Прокопию были предоставлены средства для высшего образования, которыми он, благодаря своим природным дарованиям и благодатным душевным свойствам, унаследованным от благочестивых родителей, превосходно воспользовался, так что прославился среди современников.
Однако, умудренный своим умственным и душевным развитием, Прокопий рано осознал всю пустоту блеска и величия земного; тяготился он и своей собственной славой и даже боялся ее, как опасного искушения, и потому решился оставить мир.
В одежде нищего вышел он однажды из Константинополя и отправился на Афонскую гору. Осмотрев обители и изучив жизнь иноков, он почувствовал невыразимое спокойствие и остался жить в обители Ксиропотам, основанной императрицей Пульхерией и незадолго перед тем опустошенной пиратами. Здесь. На развалинах обители, построил он себе небольшую келью и поселился в ней для молитвенных подвигов, к которым так располагала и дивная природа живописнейшей местности, и невозмутимая тишина пустынного уединения. Недалеко от него жил другой пустынник – Козьма; с ним сблизился Прокопий и принял от него пострижение в иночество под именем Павел. Тогда он стал испытывать себя суровым подвигом: спал даже на голой земле, имея камень вместо изголовья. Строгая жизнь Павла удивляла иноков и служила им образцом для подражания. Хотя он и скрывал от всех свое звание и свою ученость, но не мог скрыть добродетели, которая прославила его и вдали от мира и способствовала тому, что люди узнали путь к нему и извлекли из тайного убежища, чтобы перенять от него добро и правду.
Император Роман, вступивший на греческий престол, пожелал разыскать родственного ему Прокопия. Посланные нашли его на Святой горе, узнав его в иноке Павле, и, несмотря на его нежелание расстаться с возлюбленным уединением, убедили отправиться в Константинополь, чтобы повидаться с державным и другими родственниками.
Снова торжественно и радостно встретил Константинополь царственного отпрыска – но уже не младенца, а подвижника, явившегося в столицу во всем уничижении иноческого сана. Вельможи и простой народ припадали к нему, как к ангелу, и просили благословения. И для большей славы сам Бог прославил его исцелением тяжко заболевшего в то время императора Романа, как только Павел помолился о больном и возложил на него руки. Полюбив всей душой Павла, император просил его остаться при дворе, чтобы заняться воспитанием и образованием детей. Не отказался от этого труда любящий Павел, и радовался император, видя детей своих под драгоценнейшим влиянием Божьего человека. Но заскорбело сердце пустынника среди всех торжеств и великолепия жизни при дворе, и не мог он больше выносить зрелище смут и разгара людских страстей. Душа его томилась по успокоительной пустыне, и однажды он сказал императору: «Государь, как рыба без воды, так и инок без условий келейной жизни и пустынного безмолвия жить не может; он мертв для Бога и безжизнен для того, чтобы в точности исполнять свой долг и обязательства в отношении к Богу. Позволь мне возвратиться в мою пустыню, где беседа с Богом составляет высшее благо моей души».
Не хотел император разлучаться с незаменимым своим и детей своих, но и удерживать насильно не мог, а потому отпустил его на Афон, предоставив при это средства восстановить разрушенную пиратами Ксиропотамскую обитель во всем подобающем ей великолепии.
Настала радость и для Афона при возвращении славного инока Павла. Трудами его восстановлена была из развалин обитель, в которую собралось множество иноков, желавших достойным образом проходить иноческое житье под мудрым руководством опытного Павла. Однако устроив обитель и поручив управление одному из благочестивейших братьев, Павел удалился к подножию Афона, где надеялся обрести полное безмолвие среди строго уединения. Но и здесь его нашли ученики, и в скором времени пустынное место приняло вид обители. Ее устроили на основании правил пустынной жизни и оградили от внешних нападений, так как она была открыта с моря. Таким образом стараниями Павла возникла новая обитель во имя святого Георгия, которая впоследствии стала называться Святопавловской, в память о ее основателе. Павел оставался ее игуменом до самой своей кончины.
Прощаясь с плачущими братьями, умирающий, сам заплакав, сказал: «Перестаньте плакать, братия! Что делать! Настало время, которого постоянно жаждала душа моя, но страшилась плоть». Дав братьям последние отеческие наставления, причастившись и произнеся всегдашнюю свою молитву, в 820 г. предал он душу свою Богу. Погребение Павла было торжественно совершено в Константинополе в присутствии императора, патриарха и всего клира. Впоследствии, во время разгрома Константинополя крестоносцами, мощи святого Павла Ксиропотамского были перевезены в Венецию.
09 август 2013 /
Похожие новости
«…Я здесь живу один, ем через пять дней, и то не досыта», – снова отказал Антоний, запер дверь своей кельи и три дня не выходил. На четвертый день, отворив дверь, Антоний с удивлением Прокопий ревностно распространял и поддерживал православное христианское учение. Прокопию было трудно поддерживать Православие в борьбе против влияния папистов, и ему приходилось принимать от них Впервые после почти векового уединения встретив человека, Павел стал расспрашивать его о людях: «Расскажи мне, что делается в мире? Неужели есть еще идолопоклонники? Неужели еще «Стаи птиц вились около него, иные даже сидели у него на голове и на плечах, и он кормил их из рук своих; тут же стоял медведь, ожидая пищи от пустынника; лисицы. Зайцы и другие животные бегали Тит имел счастье увидеть Иисуса Христа и услышать Божественное учение из Его собственных уст. И то, о чем говорил Учитель, так тронуло душу Тита, что он последовал за Христом и его учениками, был