Преподобный Ферапонт почти всю жизнь был сокровенным рабом Божьим и старался скрывать свои подвиги от глаз людских. Он жил в Москве и проводил жизнь по примеру блаженного Василия. Поселясь в Монзенской обители, на вопросы любопытных Ферапонт отвечал, что он «постриженик Воздвиженского монастыря, что в Костроме, но бывал и в царствующем граде, где жил близ дома блаженного Василия, отделенный от него лишь одним тыном». Все это были его выдумки – он не видел в живых московского юродивого, а только подражал его духовному житию.
В Костромской обители Ферапонт служил примером послушания, был великим постником и братия относились к нему с великим уважением. Жители Костромы, начиная с воеводы, приходили слушать его наставления и принимать благословение; он принимал всех с любовью, но иных строго обличал за пристрастие к мирской суете.
Тяготясь известностью, удалился он из Костромы и поселился на реке Монзе при впадении ее в Кострому, неподалеку от Галича. Место, где он поселился, было окружено лесами и болотами, никем не видимый, подвизался он здесь в молитве и посте.
Инок Адриан, поселившийся с несколькими братьями в запустевшем Благовещенском монастыре, затопляемом половодьем, хотел перенести монастырь на другое место. Отшельник Ферапонт пришел к нему и сказал:
– Не трудись, старец! Другое тебе назначено место – на берегу реки Монзы; ты узнаешь тогда, как двое юношей исцелятся от жестокой болезни.
Адриан посмотрел место на Монзе и уже решил перевозить туда монастырь. Как были привезены в его обитель два больных отрока. Отец первого сказал, что неизвестный старец поведал ему, будто сын исцелится у старца Адриана из ветхого Благовещенского монастыря, а на новом месте будет храм Воскресения Христова и церковь Николая Чудотворца. По рассказу другого, старец сказал ему, что больной сын исцелится у Адриана, который переносит монастырь на устье Монзы. Больные действительно исцелились у Адриана после совершения молебна в храме.
Когда монастырь уже устраивался на новом месте, преподобный Ферапонт сам пришел в обитель и стал здесь жить. Он взял слово с Адриана, что о нем никто не узнает, и просил быть его духовным отцом.
– Скоро, – прибавил преподобный, – спустя да года с половиной, исполнится надо мной воля Божья.
С тех пор каждый день Ферапонт выходил из обители и, перейдя Монзу, скрывался в чаще леса; там он молился, а ночью в келье переписывал книги.
Инок Кирилл возроптал на старца, что тот не участвует в строительстве обители, и Ферапонт пошел к нему, разогнал бесов злости, но запретил об этом говорить.
Раз пришел преподобный на обычное место в лесу для уединенной молитвы. Женщина Пелагия, собиравшая ягоды, увидела его издали, перешла овраг, чтобы посмотреть на него вблизи. Старец сидел на колоде, обнаженный до пояса, по телу его, искусанному комарами, лилась кровь. Из женского любопытства она подошла ближе и ослепла. В страхе закричала она:
– Угодник Божий! Прости меня, грешную!
С этим словом невидимая сила отбросила ее за овраг, она прозрела, но никому не говорила о случившемся, кроме старца Адриана.
Служивший в обители Петр, увидев однажды, как преподобный идет к реке, сказал ему с насмешкой:
– Древен ты годами, а ступаешь искусно, плывешь, и мантия на тебе не колышется.
Старец ничего не ответил ему и прошел мимо. Петр, возвратясь в монастырь, почувствовал страшную боль в голове, и лицо его искривилось. Адриан, узнав о его нечаянной болезни, поинтересовался, не говори ли он при встрече чего-нибудь оскорбительного святому старцу. Петр исповедовал свой грех. Адриан посоветовал ему молиться и просить прощения у блаженного Ферапонта. Петр так и поступил. Старец возложил на него руки и сказал:
– Не надобно осуждать никого. – И Петр исцелился.
За день до кончины блаженный Ферапонт сказал братии, что близок его конец, и попросил причастить его во время литургии. На следующий день все собрались к утрене; пришел и блаженный Ферапонт. По окончании службы он простился со всей братией и пошел в келью. Игумен Адриан пригласил братию присутствовать при кончине праведника. Когда вошли в келью, преподобный лежал на одре в мантии и куколе, и свечи горели перед иконами; он уже отошел к Господу. Это было 12 декабря 1591 года.
Но и в загробной жизни преподобный продолжал творить чудеса. Как-то после литургии игумен Андриан лег отдохнуть на рогожке. Явился ему Ферапонт и говорит: «Спустя десять лет будет великий голод в России; береги рожь; многие будут тогда питаться из твоих житниц, и они не оскудеют; тогда заселятся и пустые земли твои».
В Успенский пост 1601 года мороз уничтожил хлеб по всей России: настал страшный голод, который продолжался три года. В Москве умерло от голода 127 тысяч человек. Обитель преподобного Ферапонта поддерживала хлебом все окрестности. Люди селились на монастырских пустошах, не находя на прежних местах пропитания. Игумен Адриан отпускал хлеб всем нуждающимся, и. как предсказывал блаженный Ферапонт, житницы обители не оскудели.
24 декабрь 2013 /