Полк, смирно! – панорама по фотографии 1903 года лейб-гвардии Кексгольмского полка (ВИДЕО) » Православный воин - Православный воин

Полк, смирно! – панорама по фотографии 1903 года лейб-гвардии Кексгольмского полка (ВИДЕО) » Православный воин

Предлагаем вашему вниманию потрясающий по силе эмоционального воздействия документальный фильм о трагической судьбе русской армии на примере исследования судеб офицеров и солдат одного полка, запечатленных на чудом сохранившемся старом фото. Это двадцатиминутная панорама по фотографии 1903 года одного из старейших в русской армии лейб-гвардии Кексгольмского полка, письмам солдат и офицеров того времени.

Материалом для фильма послужила уникальная фотография Кексгольмского полка, снятая в 1903 году. Фотопластинка 65 на 110 см (в кадре свыше 1000 человек) позволила четко воспроизвести как целые группы, так и отдельные лица солдат. Все снято одним кадром. Контрапунктом к изображению звучат фрагменты писем и воспоминаний солдат и офицеров дореволюционной армии. Во все времена для русского солдата главными принципами были любовь к Родине, верность присяге, жертвенность.

22 март 2012 /

Похожие новости

Этот фильм не закончен. Суровая реальность вмешалась в наши планы. Мы даже не знаем, живы ли наши герои. В момент, когда монтировался фильм, эти люди были на передовой, защищая наши с вами жизни “13 июля 1941 года из района Песец, красноармеец Овчаренко вез боеприпасы для 3-й пульроты, находясь от своего подразделения в 4-5 километрах. В этом же районе на красноармейца напали и окружили Служить в лейб-гвардии Финляндском полку считали за честь представители известнейших российских фамилий. Князья и графы среди офицеров полка были не редкостью. И все они, поднимаясь по парадной Василий Николаевич Кочетков родился в 1785 г. в Самарской губернии в семье солдата-кантониста, то есть человека, приписанного с рождения к военному ведомству. К нему, естественно, принадлежал и На закате дней, около года тому назад, это был еще бравый старик, высокого роста, с военной выправкой, которая как бы закалила его; никто бы не дал ему его лет, и трудно верилось, сколько перенес