В течение года в СМИ активно обсуждались проблемы технического оснащения танковых войск. Специалисты и военные руководители оценивали перспективы танкостроения в России, анализировали преимущества и недостатки отечественных и иностранных танков. Развернулась острая дискуссия по вопросу о возможности приобретения для Сухопутных войск РФ иностранных боевых машин.
Но какие бы технические возможности ни были заложены в конструкции танка, реализуются они посредством действий экипажа. Опыт показывает, что прирост технических возможностей каждого нового образца бронетанкового вооружения, то есть увеличение боевого потенциала по сравнению с предыдущим, колеблется в пределах 5-15 процентов. Танковый экипаж в зависимости от уровня своей подготовки может реализовать боевые возможности машины в пределах от 30 до 100 процентов. Поэтому совершенствование системы комплектования танковых войск и боевой и кадровой подготовки является ключевым вопросом модернизации танковых войск и Вооруженных Сил.
Не просто водитель Современный танк представляет собой сложнейший технический комплекс. Он буквально напичкан вооружением, приборами, механизмами. Уровень подготовки танкового экипажа при этом должен быть достаточно высок. Так, например, расчет 122-мм артиллерийского орудия составляет шесть человек, переносного комплекса ПТУР – два, 12,7-мм пулемета – два, 7,62-мм пулемета – один. Итого – 11 человек. Все это вооружение установлено в танке с тремя членами экипажа.
Другой пример. Самолет к боевым действиям готовят около 20 человек, три члена танкового экипажа подготавливают боевую машину самостоятельно (загрузка боекомплекта, подготовка вооружения, техническое обслуживание, в том числе заправка топливом и т. д.).
Экипаж должен знать устройство всего вооружения, правила стрельбы, иметь устойчивые практические навыки и подготовки вооружения, и его боевого применения, а также эксплуатации и устранения неисправностей.
Еще одна важнейшая причина необходимости высокого уровня подготовки танкистов – сложность каждой танковой специальности, ее отличие от аналогичных в других войсках.
Возьмем, к примеру, механика-водителя. Это не простой водитель транспортного средства. Он должен иметь навыки вождения 40-тонной машины по пересеченной местности и преодоления препятствий в колонне и в боевом порядке. Как механик обязан обеспечить техническую готовность и исправность машины, уметь устранять хотя бы простейшие технические неисправности.
Кроме того, механик-водитель – участник огневого поражения: ведет разведку целей наблюдением, дает целеуказания наводчику орудия, корректирует огонь. Создает благоприятные условия для стрельбы: ведя танк по неровной, пересеченной местности, он должен выбрать такой режим движения, чтобы колебания корпуса были минимальны и тем самым достигалась точность стрельбы.
Механик-водитель своим мастерством обеспечивает живучесть боевой машины. В реальном бою движение танка представляет собой «рваный бег» – движение от укрытия к укрытию с постоянной сменой курса и скорости движения. Это требует специальных навыков вождения.
После Курской битвы специальной исследовательской группой сразу же были собраны статистические данные по вопросам выхода наших танков из строя. Исследовались разные вопросы: число попаданий, которые получили боевые машины, в какие плоскости, с каких дальностей, сколько загорелось и т. д. Выяснилось, что на 30 процентах подбитых танков стояла первая или вторая передача. Механики-водители, не имея достаточных навыков переключения передач из-за малого опыта вождения, боялись в ходе боя заглушить двигатель и обездвижить машину. Двигаясь только на низших передачах, они не использовали всех технических возможностей танка и легко становились объектами поражения для танков противника. Сразу после этого исследования принимается решение в полтора раза увеличить количество моточасов на подготовку механиков-водителей.
Взаимозаменяемость и автономность
Важное требование к танковому экипажу – взаимозаменяемость. Помимо освоения своей профессии каждый член экипажа должен овладеть смежными специальностями: механик-водитель – иметь навыки стрельбы из танкового вооружения, наводчик орудия – вождения боевой машины, а командир танка – быть готовым заменить и механика, и наводчика.
Сложность качественной подготовvки танкистов связана и с автономностью действий экипажа в целом и каждого его члена в отдельности. В бою мотострелок действует в цепи или в составе огневой (боевой) группы, артиллерист – в составе расчета, матрос – в отсеке в составе поста. Рядом с ними командир. Если, например, у мотострелка заклинит пулемет, к нему подойдет командир отделения или командир взвода и сможет оказать помощь в устранении задержки, в том числе ободрить морально. Даже в БТР и БМП можно из одного отделения перейти в другое.
В танке же механик-водитель изолирован от других членов экипажа. Закрыв люк, он остается один. Командир танка и наводчик орудия, находясь в одном боевом отделении, изолированы друг от друга. Танкист может рассчитывать только на себя. Образно говоря, все воюют в траншее, а танкист – в одиночном окопе. Поэтому уровень индивидуальной и психологической подготовки каждого танкиста должен быть на порядок выше, чем в других войсках. Он должен иметь знания, умения и навыки, позволяющие ему действовать самостоятельно, без чьего-либо контроля и опеки.
Полгода профессиональной службы
Проблема качества подготовки специалистов танковых войск возникла не сегодня и даже не вчера: она всегда стояла весьма остро. Мы традиционно не жалели средств на разработку и производство новых танков, но при этом жестко экономили на качестве обучения специалистов, которые их эксплуатировали.
В Советской армии подготовка механиков-водителей, наводчиков-операторов и командиров танков осуществлялась в учебных дивизиях (специализированных танковых школах) по пятимесячной программе. Численность учебных взводов составляла 20-30 курсантов, что не способствовало индивидуальной подготовке. Из вчерашних школьников, зачастую плохо знавших русский язык, готовились специалисты для сложнейших на то время машин – Т-80, Т-64Б, Т-72Б.
Сроки освоения программы были весьма жесткие. Так, например, наводчик орудия выполнял упражнение учебных стрельб через месяц после начала обучения – с места, через два – с короткой остановки, через три – с ходу (все из вкладного ствола), на пятом месяце – с ходу штатным снарядом. Всего за время нахождения в учебном подразделении командир танка и наводчик орудия (наводчик-оператор) выполняли одну-две стрельбы штатным снарядом (с расходом по три снаряда). Механик-водитель получал стаж вождения 250 километров. Экзамен по завершении обучения в учебном подразделении для курсанта-выпускника представлял собой простую формальность: сдаст или нет, все равно будет назначен на должность наводчика, механика-водителя или командира танка.
В дальнейшем после окончания учебного подразделения танкист в течение полутора лет проходил службу в строевых подразделениях. Командиры получали «сырых» специалистов и вынуждены были доводить их индивидуальную подготовку до приемлемого уровня, одновременно решая задачи слаживания подразделений. В среднем на подготовку наводчика в Советской армии выделялось 6-12 штатных снарядов на год и 10-15 снарядов в году экипаж выстреливал в ходе тактических учений с боевой стрельбой. Указанная норма дифференцировалась с учетом оперативного предназначения воинских формирований. Так, в группах войск, дислоцировавшихся на территории стран Варшавского договора, она могла быть в полтора-два раза выше, во внутренних военных округах, а также в воинских частях сокращенного состава – несколько ниже. Годовой стаж практического вождения механика-водителя составлял около 300 километров.
В лучшем случае в условиях интенсивной боевой подготовки формирование специалиста завершалось через год службы в строевом подразделении (к концу третьего периода службы). То есть фактически как подготовленный специалист танкист служил в течение полугода.
Готов к поверхностной эксплуатации
В одном из отчетов 1988 года по исследованию данной проблемы прямо делался вывод, что уровень подготовки танкистов не соответствовал сложности танков. Отмечалось, что выпускники учебных подразделений подготовлены для эксплуатации боевых машин в лучшем случае на 30-40 процентов и то лишь к самой поверхностной их эксплуатации, без детального знания систем и комплексов. Относительно танковых экипажей в отчете давалась следующая оценка: «Учитывая малые нормы расхода ресурса и боеприпасов, обусловленные их высокой стоимостью, количество тренировок экипажей на учебно-боевых машинах за два года службы настолько мало, что не обеспечивается формирование и закрепление устойчивых навыков боевой работы, а реализация боевых качеств машин экипажем в среднем не превышает 60 процентов».
Не в нашу пользу оказалось сравнение качества подготовки специалистов в армиях вероятных противников (развитых стран) и советских танкистов. Натовцы готовились более интенсивно. Например, в составе экипажа в течение года у нас производили от 100 до 150 выстрелов. При этом на индивидуальную подготовку наводчика орудия (для выполнения упражнений учебных стрельб) отводилось 40-60 снарядов в год. Остальные отстреливались в ходе ротных, батальонных или бригадных тактических учений. В армии США наводчик орудия в течение года в составе экипажа выполнял четыре упражнения учебных стрельб днем и столько же ночью с расходом семи-восьми штатных снарядов. На подготовку механиков-водителей на год в странах НАТО отводилось 600-800 километров (в США – 800 миль).
Система подготовки оправдала себя
Если годовые нормы расхода ресурса и боеприпасов, отводимых на подготовку танкистов Вооруженных Сил СССР и армий НАТО, были еще как-то сопоставимы, то с учетом организации прохождения гражданами военной службы разница в подготовке танкистов была существенной. В странах НАТО армии комплектовались на контрактной основе, срок службы в среднем составлял три-пять лет. В течение этого времени танкисты набирали практический опыт, вследствие чего средний наводчик орудия отстреливал 150-250 снарядов. Общий практический стаж вождения механика-водителя составлял как минимум 1800 километров.
В Советской армии аналогичные показатели были значительно ниже. Связано это с тем, что срок прохождения военной службы – два года, через каждые полгода личный состав обновлялся на треть, более опытные уходили, на их место приходили новички из учебных подразделений. Поэтому всего за время службы наводчики орудий отстреливали по 40-50 штатных артиллерийских выстрелов, стаж вождения механика-водителя составлял около 600 километров. С этими показателями они уходили в запас. А их натовские коллеги еще в течение двух-трех лет продолжали совершенствовать свой профессионализм.
Надо признать, что такое положение дел обусловливалось объективными причинами. Танковый парк СССР составлял свыше 50 тысяч единиц. Страна несла колоссальные затраты, чтобы обеспечить подготовку танкистов для такого количества боевых машин. Определился некоторый оптимум, позволявший поддерживать подготовку танкистов на минимально приемлемом уровне. Расчет заключался в том, чтобы в случае военного конфликта в начальный период выбить у вероятного противника профессионалов-танкистов, вынудив его посадить в танки резервистов. Уровень подготовки последних и наших танкистов примерно совпадал. В этом случае, используя численное превосходство в танках, мы оказались бы способны завоевать господство на поле боя.
В целом существовавшая в Советской армии система подготовки танкистов в условиях ограниченности ресурсов и наличия большого танкового парка была оптимальна и обеспечивала массовую подготовку танковых специалистов. Альтернатива этому в тех условиях отсутствовала. И какие бы оценки ни давались этой системе, она полностью оправдала себя, позволяя Вооруженным Силам решать задачи стратегического сдерживания.
Сегодня танковый парк России значительно сокращен. Казалось бы, созданы экономические предпосылки для отхода от системы массовой подготовки специалистов для танковых войск, ее кардинальной перестройки, постановки во главу угла качественных параметров. Однако приходится констатировать, что качество подготовки по сравнению с Советской армией изменилось не в лучшую сторону.
Василий Трушин
07 сентябрь 2012 /