Ежегодно 3 сентября в станице Неберджаевской Крымского района проходят Липкинские поминовения в память о героической обороне Георгиевского поста у Липок в годы Кавказской войны (1862 год).
История возникновения Липкинских поминовений такова. В середине XIX века для связи Правобережья Кубани с берегом Черного моря была построена Адагумская коммуникационная укрепленная линия. В ее составе находился и Георгиевский пост, расположенный на берегу реки Неберджай у липовой рощи. Службу на нем несли 34 пластуна (кубанская казачья пехота) под командой сотника Горбатко, стерегшие выход из Неберджаевского ущелья, откуда натухайцы – представители воинственного черкесского племени – совершали набеги на кубанские станицы. Очень скоро закубанские хищники (именно так в те времена называли горских разбойников) решили уничтожить пост, хотя наиболее старые и опытные черкесские князья всеми силами пытались отговорить молодежь связываться с пластунами.
Ночью с 3 на 4 сентября к посту вышло скопище горцев, состоящее примерно 3 тыс. человек, пеших и конных. Они имели целью нападение на станицу Верхне-Баканскую. Они окружили укрепление и пошла на штурм. На одного пластуна пришлось сто атакующих! Казаки подпустили горцев поближе, и со ста шагов дали залп, и тут же второй. Не менее сотни разбойников легло на месте. По упавшим телам лезли другие. Несмотря на меткий огонь пластунов, они сумели добраться до забора, окружавшего пост. Но черкесов, вскарабкавшихся на укрепление, встречали штыки и приклады – окровавленные трупы валились со стен на головы наступающих.
Толпы натухайцев отхлынули от поста. “Бросим! Нельзя взять!”, – кричали горцы. Но в ответ звучали насмешки старшин: “Что, джигиты, струсили? Не вы ли клялись недавно осилить гяуров?”. Но и второй штурм закончился неудачей – более трех сотен трупов горцев осталось под стенами поста. Решили рубить забор. Сотня самых ловких черкесов подобралась к ограде поста и принялась рубить ее топорами. Убитых немедленно заменяли другими. Наконец они сумели прорубить брешь сажени в три шириной. В нее хлынула толпа черкесов. Первый ряд нападавших был сражен пулями, второй – штыками. Но силы были неравны, и натухайцы ворвались на пост.
Сотник Горбатко рубил нападающих шашкой, пока его не сразила пуля. Увидев гибель мужа (супруга сотника Марьяна находилась вместе с ним на посту) его жена бросилась в толпу горцев с ружьем на перевес. Марьяна выстрелом в упор сразила одного горца, штыком заколола другого, и рассвирепевшие разбойники изрубили ее шашками. Восемь пластунов сумели забаррикадироваться в казарме и оттуда холоднокровно расстреливали нападающих. Черкесские старшины приказали обкладывать казарму хворостом. При этом послали к пластунам парламентера: “Сдайтесь, мы вам худого не сделаем, все равно пропадете. А нам жалко, если такие храбрые джигиты погибнут”. На что кубанцы отвечали: “Идите лучше отсюда. Мы не будем стрелять вам в спину”. Черкесы подожгли казарму. Сквозь треск пылающих бревен, черкесы слышали, как казаки запели молитву. Не один из них не выскочил, не попросил пощады. После того, как муллы совершили молитву по погибшем собратьям, старший из них сказал: “До какого стыда мы дожили правоверные, если уже марушка двоих у нас убила! Это позор и наказание нам от Аллаха! Не означает ли он, что мы должны покориться Московии?”. Чуть помолчав, эффенди сказал протяжно: “Горели, горели, а не сдались!”.
“Горели, горели, а не сдались!”, – повторили хором горцы. У них был обычай – повторять последние слова старшего.
10 апрель 2011 /
Похожие новости
В боевой жизни казаков на Кубани часто слепой случай заставлял казака или биться с врагом до последнего напряжения и остаться победителем, или же сложить голову в непосильной борьбе. Позволить Пластуны притаились и ничем не обнаруживали своего присутствия. Они ждали удобного момента, когда горцы подвинутся к ним на выстрел. Черкесы волновались и неистово кричали. Более нетерпеливые из них Пластун любил секрет или залогу. Притаившись в укромном месте, он зорко следил за всем, что происходило в окружности, всё высматривал, ко всему прислушивался, всё узнавал. В самые опасные минуты Тогда к Бескровному бросились разом два горца, жаждавших отомстить атаману за смерть их вожака, но Бескровный заколол обоих поочерёдно пикой. На смену убитых двинулись другие горцы. Пика генерала Это странное по своей жестокости и редкое на Черноморской линии побоище не просто взволновало кубанцев своим трагизмом, но запало в их души самоотверженностью и жертвенностью павших. Пройдёт всего