Видел картину: солдат в пурпурном плаще поднимается в небо. И в этом постепенном, тишайшем восхождении, в этом трудном и неспешном движении незримо сопровождает его Ангел. Молодой воин с ясным, спокойным лицом указывает путь на восход, выводит из кольца растерянный, заблудившийся народ. Картина эта символичная. Ибо с того дня, когда под пыткой, измученный пленом Евгений Родионов отказался в обмен на жизнь снять крест, с того самого дня началась история нового восхождения России.
В чеченском селении Бамут 23 мая 1996 года воин Евгений явил чудо потрясающей верности и самоотречения, приняв святую мученическую смерть за веру, освятив своим подвигом самый темный, самый безнадежный и самый страшный отрезок русской истории.
Ночью 23 мая 1977 года Любовь Родионова родила сына, которому уготованы были венец мученика и посмертная слава. Родина Евгения – село Курилово Подольского района Московской области. Обычный поселок городского типа. Известно, что рос Евгений спокойным и послушным ребенком. Крещенный еще в младенчестве бабушкой, в двенадцать лет обрел он нательный крест, надел и не снимал до самой смерти. Был физически крепок, увлекался спортом и занял даже второе место на турнире по боксу. Ушел из секции со словами: «Не могу бить людей по лицу». Не был он отшельником, имел друзей- при этом отличался некоторой задумчивостью, сосредоточенностью, и что показательно: ездил на церковные службы в город Подольск. Успешно окончив девятилетку, пошел работать на мебельную фабрику. Когда пришла повестка о призыве в армию, направился в военкомат. Физически тренированный юноша с хорошей характеристикой был направлен в пограничные войска. «Учебка» в Калининградской области, затем Чечня…
Зимой 1996 года рядовой Родионов попал в Назранский погранотряд, через месяц службы оказался в плену.
Вместе с товарищами Александром Железновым, Андреем Трусовым, Игорем Яковлевым по приказу командования выдвинулись дежурить на КПП на административной границе между Чечней и Ингушетией. Картина их похищения выглядела примерно так: через КПП попыталась проскочить машина «скорой помощи», но была остановлена пограничниками. При попытке осмотреть машину на парней накинулись сидящие в салоне боевики. После короткой схватки ребята были разоружены и связаны.
Исчезновение четырех бойцов на горной дороге, ведущей в бандитскую Ичкерию, было истолковано равнодушными командирами как акт дезертирства. Тревога не была объявлена, погони не было. Только телеграмму матери: «Ваш сын самовольно покинул часть…»
В плену Евгений с товарищами провел сто дней. Их привезли в Бамут, бросили в бетонный бункер, где некогда располагался объект советского ракетного комплекса. Пленных регулярно «профилактически» избивали, пытали и агитировали принять ислам и перейти на сторону боевиков. В день его 19-летия Евгения с товарищами вывели в лес и еще раз предложили стать «воинами аллаха». Евгению Родионову предлагали сорвать с себя крест, тем самым отречься от веры, принять мусульманство и сохранить себе жизнь. Солдаты отказались. Евгению и еще одному солдату перерезали горло, затем отрезали головы. Это был день Вознесения Господня…
Страшные мытарства и блуждания по охваченной войной Чечне Любовь Васильевны Родионовой, которая пыталась сначала спасти сына, а потом хотя бы выкупить у боевиков его тело, описаны многократно. Тема эта столь объемна и мучительна, что заслуживает отдельной книги. Заложив квартиру, Любовь Родионова вынуждена была общаться, вести переговоры с истязателями и убийцами своего сына.
«С Русланом Хайхороевым я встречалась семнадцать раз, – рассказывает мать героя. – Месяц ездила и торговалась по поводу выкупа могилы, и поэтому приходилось встречаться очень часто. И он, и боевики из его отряда рассказывали о том, как погиб мой сын. Когда я услышала, что мой сын был так изуродован, я просто не могла с этим жить, и мне хотелось все до тонкостей узнать. И неоднократно – и в последнюю встречу, когда уже выкапывали тело сына, – Хайхороев мне говорил: «Ты вырастила плохого сына, борзого сына. Он не любил тебя, он мог бы жить. Мы предлагали ему жизнь». Женя и его друзья сто дней и ночей были в плену. И только одно могло спасти им жизнь: если бы он перешли (это по словам Хайхороева) на сторону боевиков.
Вдумайтесь, ведь Женя и его друзья были в составе пограничного отряда особого назначения. И то, что их держали при банде, – это тоже не случайно. Во-первых, отряду нужны были хорошие бойцы, а Женя и его друзья были хорошие бойцы. И Хайхороев мне рассказывал об этом неоднократно в присутствии Леннарта (это был представитель ОБСЕ, какую должность он занимал, я не знаю), в присутствии десятка боевиков. Руслан все время говорил, что Женя (речь шла о Жене и обо мне) мог жить. «Мог жить». Ему нужно было только сменить веру. Это обязательное и непременное условие, потому что если он снимет крестик свой и примет ислам, он становится их братом. И тогда – только тогда! – ему будут доверять. И второе условие: он обязательно должен воевать на той стороне, стороне боевиков. И Руслан сто раз мне говорил, что, когда бы закончилась вся эта война, они бы купили ему дом и жену дали, если бы захотел – он бы домой вернулся. Вот это было! Перед Богом повторяю, что это было на самом деле!».
Любовь Васильевна перевезла тело Евгения домой осенью 1996 года. Осталась в своем непомерном горе одна. Многие из соседей, узнав, что она везла голову сына из Чечни в дорожной сумке, считали ее сумасшедшей. Государству было абсолютно все равно… Мать замкнулась в себе, не желая больше жить. И вдруг случилось первое Чудо мученика Евгения. О нем вспомнили. В церковных приходах ручейками потекли рассказы о подвиге воина. История попала в прессу и на телевидение. Рассказ о бедственном положении Любови Васильевны вызвал желание у людей жертвовать на установку памятного креста на могиле героя. Случился взрыв народного участия! Люди со всех концов страны начали жертвовать деньги. На конверте рядом с адресом Любови Васильевны иногда лаконично было написано: «Евгению Родионову».
Народ воспринял мученический подвиг Евгения как святую смерть за Россию. К сбору средств подключились некоторые московские приходы и православные газеты. Собранных денег хватило не только на крест, но и на то, чтобы выкупить квартиру, в которой растила сына мать воина.
По всей стране священники на проповеди стали упоминать имя Евгения. Начали выходить статьи о его подвиге, причем в самоц разной, порой далекой от Православия прессе. Заговорили о нем и в Патриархии. Появились брошюры, книги. Были написаны стихи и песни. Причем вначале барды воспевали бесстрашного спецназовца «Женьку Родионова». Спустя какое-то время общая интонация сочинителей стала меняться. Стали петь о «Евгении-мученике», о «современном святом». К могиле Евгения потянулись люди с просьбами, молитвами. Стали оставлять у креста Евгения записки. Все больше стало разговоров о чудесах и знамениях. Стали фиксироваться необычные случаи явления воина Евгения во сне к священникам и мирянам, к тяжелобольным в госпиталях. Само собой, в разных местах стали писать иконы «святому мученику Евгению» (сейчас существует уже около ста пятидесяти писанных его икон, почитаемых и в домах, и в церквах). На Алтае был заложен в его честь храм, произошло народное прославление защитника.
Во время войны в Косово сербы распространяли его изображение, молясь Евгению Русскому. Слава Евгения вышла за пределы России. Статьи о феномене Родионова появились и в западных изданиях.
Чеченцы тоже хорошо знают о русском мученике. Знают судьбу, постигшую всех убийц Родионова: никто не избежал смерти, не дожил до второй чеченской войны. Брат главаря Хайхороева был убит ингушами на том самом месте, где были пленены воины. Сам Хайхороев был застрелен ровно через три года и три месяца после казни пограничников.
Сегодня воин Евгений Родионов в некоторых областях России почитается как месточтимый святой. Он один из воинов-мучеников, составляющих особый чин небесной иерархии. История Церкви отмечает дарованное этому чину особое свойство являться в сражениях и поражать врагов. Так, Дмитрий Солунский уже после своей кончины являлся на стенах осажденной Солуни и поражал сарацин, а святые страстотерпцы Борис и Глеб, пришедшие на помощь князю Александру в битве со шведами, сокрушили часть вражеского войска на другом берегу Невы – там, где не проходила с боем княжеская дружина. Как и все мученики за веру, Евгений несет в себе частицу того святого попаляющего огня, который есть Господь. Так же, как и они, Евгений Родионов – святой воин в полном смысле слова. Он вел брань свою не только со зримыми силами зла, но и с духами злобы преисподней. Он был и есть солдат той армии, в которой Великий Полководец не предает Своих солдат и ни единой капли крови не оставляет незамеченной. Так и Евгений свою битву продолжает и после земной смерти. Его явление знаменует рождение среди нас воинов, идущих в бой со Христом в душе, крепко стоящих в этом бою до смерти и после смерти – на земле и на Небе. По кротости духа, по типу исповедания Христа воин Евгений напоминает первых русских святых Бориса и Глеба.
Евгений Родионов – первый русский святой новейшей истории, открывающий России дорогу в будущее грядущее царство. Еще одно Чудо, которое обязательно будет явлено от воина Евгения, – это чудо спасения России, обретения народом энергии, воли и воинских доблестей. Чудо преображения сердец и победы над унынием и отчаянием, врагом внешним и внутренним.
Верим, то скоро в реестре высших наград России появится «Золотой крест святого Евгения», знак Славы, символ жертвенности служения народу, Родине и Богу.
Андрей Фефелов
МОЛИТВА СТРАСТОТЕРПЦУ ВОИНУ ЕВГЕНИЮ
Страстотерпче Российский, воине Евгение! Милостиво прими молитвы наша с любовию и благодарением тебе приносимые пред святою твоею иконою. Услыши нас, слабых и немощных, с верою и любовию поклоняющихся пресветлому образу твоему. Твоя пламенная любовь ко Господу, верность Ему Единому, твоя неустрашимость пред муками даровали тебе жизнь вечную. Ты не снял креста с груди своей ради жизни сия временныя. Крест твой всем нам просиял звездой путеводной на пути спасения. Не остави нас на этом пути, святый мучениче Евгение, со слезами тебе молящихся.